Беллатрикс было не по себе. Впрочем нет, «не по себе» - слишком слабо сказано. Белле было страшно, хотя, даже не так – она была в панике, граничащей с готовой вот-вот вырваться наружу истерикой. А в таком случае ее незавидное положение оказалось бы еще более ужасным, не говоря уже о последствиях. Но пока, как ни странно, ее спасал гнев, с которым она так же не могла ничего поделать – ни держать в себе, ни выпустить наружу. Злилась она на весь мир: на всех ее коллег Пожирателей Смерти, отличающихся такой феноменальной нерасторопностью, на толпу авроров и гриффиндорцев, так бессовестно помешавших ее планам, на Сириуса Блэка, убийство которого заняло все ее мысли и помешало больше следить за ситуаций. Но больше всего на свете Беллатрикс корила себя саму – она прекрасно знала, что на ней тяжелым грузом лежит слишком сильная вина, и она не в силах что-либо исправить. (Если, конечно, не вернуться в прошлое и заново не пережить битву в министерстве, но это, конечно же, было невозможно). Впервые Белла чувствовала себя настолько неправильной, бесполезной и глупой, впервые она осознавала свою незначительность. А ведь прежде она так гордилась своим статусом у Темного Лорда, позволяла себе свысока смотреть на других его приспешников, всем своим видом показывая, что она не такая, как они, что она – самая лучшая и верная его последовательность, что она – его правая рука, и они ей не чета.

Теперь же… теперь все выглядело совершенно в другом свете. Она провалила важное дело, подвела своего Господина, хоть и поклялась, что всегда будет самой лучшей.

Что ж, если так, то она будет нести любое наказание, которое сочтет нужным ее Лорд.

Эта мысль немного притупила панику, но легче не стало – Беллатрикс с силой впилась обгрызенными ногтями в ладони. Но боли почти не почувствовала – где-то на затворках сознания отдалась только молчаливая констатация факта ее присутствия, и не более того. Тогда Беллатрикс вскочила со своего места и стала мерить шагами небольшую комнату. Темный Лорд приказал ждать его здесь – в темном помещении на первом этаже особняка Малфой-Менора. Обычно его использовали как одну из комнат для отдыха гостей во время балов и приемов, в другие же дни Темный Лорд нередко обсуждал здесь какие-то дело со своими последователями. Беллатрикс сглотнула, вспомнив, что часто отсюда доносились крики и мольбы о пощаде, но тут же отогнала от себя любые страхи. Нет, это не пыточная, иначе бы Лорд назначил ей встречу в подвалах, конечно. Сейчас будет просто разговор. Но в то же время она решила про себя, что не станет кричать и молить о пощаде, он лучше ее знает, как именно и как долго должен ее наказывать.

Ведьма резко остановилась и глубоко вздохнула. Ее голова шла кругом, руки дрожали, а сердце стучало как сумасшедшее. Нет, все-таки держать себя в руках она никогда не умела, и сейчас уже было великим достижением то, что она удерживала в себе шквал эмоций. Но ведь Темный Лорд никогда не одобрял ее излишнюю вспыльчивость в ее присутствии, значит, нужно быть хотя бы немного сдержаннее…

В тот же момент она бегло обвела взглядом полутемное помещение. Резко махнула рукой, нарочно ударив по большой вазе, стоящей на каминной полке. Та с грохотом упала на пол и разлетелась на сотни мелких осколков. Возможно, Нарцисса будет сокрушаться по утраченному предмету (в самом уже деле, в крайнем случае, применит «Репаро»), но Белле стало легче. Саму малость, но все же…

И вдруг Лестрейндж замерла. Со стороны двери послышались негромкие, но очень отчетливые и такие знакомые шаги…

Когда ОН вошел в комнату, Белле на несколько мгновений показалось, что она упадет без чувств, так сильно стучало ее сердце  и так дрожало тело. Но потом она вдруг замерла, сжалась, как будто собиралась вот-вот уменьшиться до размеров горошины, и опустила голову. В то мгновение больше всего на свете хотелось слиться со стенкой, чтобы ОН не видел ее жалкого состояния и снова не разочаровывался в ее глупости и неправильности. Вот он прошелся по помещению, на некоторое мгновение задержал взгляд на разбитой вазе, отчего Беллатрикс снова едва не застонала от злости на саму себя: она опять продемонстрировала ему свою слабость, показав, что не может в должной мере держать себя в руках.

За Темным Лордом в комнату плавно проскользнула Нагини. Она, в отличие от своего хозяина, не сводила с Беллы взгляд, что вызывало в женщине невероятно раздражение. Как смеет какая-то безмозглая гадина смотреть так на нее, чистокровную ведьму, одну из сильнейших волшебниц, до недавнего времени самую верную сторонницу Темного Лорда? Да кто оно такое, это скользкое животное, чтобы быть так близко к НЕМУ, в то время как она, Белла, служила ему верой и правдой столько лет, пережила Азкабан, отдала всю себя и готова была отдать весь мир?.. Впрочем, это была только рефлексия – какой смысл задаваться вопросами, на которые никогда не получишь ответа, да и если он будет, то лучше его не знать? Всем было известно то, как Беллатрикс не любила змею, а та, конечно же, отвечала ей взаимностью. Меньше всего Белле хотелось, чтобы на это сильно обращал внимание Темный Лорд, и если он об этом и знал (что было вероятнее всего), то действительно не придавал значения. И если бы Белла не видела, как ее Господин дорожит животным (ну почему, почему этим мерзким глистом-переростком, а не ею?!), то непременно когда-нибудь «случайно» обрушила на ее голову несколько режущих проклятий.

Беллатрикс мгновенно склонила голову в почтенном приветствии своего Лорда, но ничего сказать не посмела – если уж она поступает неправильно, то это решать Ему.

Он заговорил, а она только сильнее сжалась, вслушиваясь в его голос и понимая, что даже сейчас, даже когда в нем сквозит такой гнев, а она ненавидит себя за глупость, он кажется ей самым прекрасным на свете. Все-таки, как, он все еще может смотреть на нее после всего? Странно, что Беллатрикс только сейчас осознала, насколько велика ее честь – Темный Лорд оказал ей огромную честь, пожелав наказать ее собственноручно. И если бы не его слова о том, как она разочаровала его, Белла почувствовала бы себя счастливой.

Но она только ниже опустила голову, рассматривая мелкий рисунок на ковре и полы его мантии.

- Ты ведь это понимаешь?

- Понимаю, Повелитель… – подобно эху отозвалась Белла. Она говорила очень тихо, но, конечно же, Лорд не мог ее не слышать. Ей хотелось сказать больше, показать, как же она кается, как соглашается с каждым его словом, но не смогла выдавить из себя больше ни звука.

- Но это не значит, что кара обойдет тебя стороной...

В тот же момент Беллатрикс резко подняла голову, почувствовала, как с лица упали непослушные пряди. Она смело посмотрела Темному Лорду в лицо, видя, как его красные глаза сужены от гнева, как его губы сжаты в тонкую линию, и едва сдержала дрожь одолевшего ее ужаса. Она поймала его взгляд, всем своим видом показывая, как он прав, а она готова к любому наказанию, какое ей уготовил Повелитель. Однако нет, ни к каждому… Было нечто, что страшнее любой пытки и любой смерти, но Белла предпочла об этом не думать – вряд ли даже в самый жестокий миг ее Лорд смог бы сделать это. И все же… Его воля – значит Его воля.

Белла не отвела взгляда, даже когда почувствовала, что к ней устремилась Нагини. Она гордо подняла голову, и в то же время это не мешало всему ее виду выражать полнейшую покорность и готовность сделать все, что он пожелает.

Нагини зашипела и устремилась к Белле, но Темный Лорд тут же что-то гневно прошипел. На какие-то секунды Беллатрикс ощутила удовлетворение: он пожелал сам заняться ею!

Но в тот же миг он повернулся к своей приспешнице и направил на нее волшебную палочку.

–  Crucio.

Мощная волна заклинания сбила Беллу с ног и во время падения женщина ударилась виском о край дивана. Наверное, в ту секунду женщина испытала невообразимую боль – словно каждый нерв лопается от невыносимого давления, а тело превращается в тонкую, туго натянутую струну, готовую вот-вот разорваться. Беллатрикс не могла сдержать крик, но боль была столько сильной, что изо рта вырвался только жалобный стон. И даже при действии Круциатуса Белла продолжала проклинать себя за свою слишком развившуюся за последнее время привычку не оправдывать требования ее Лорда.

«Если бы он меня сейчас убил, я бы больше никогда его не подвела, никогда бы не вызвала его неудовлетворение».

И в то же время, как можно было так думать, если могло произойти чудо, и Беллатрикс вдруг снова ему понадобилась? И все-таки да, да, она должна еще раз попытаться, снова вернуть ему доверие хотя бы своей упорностью и желанием быть нужной – ведь она единственная, на кого он может положиться!

Извиваясь на полу от боли, Беллатрикс старалась больше не показывать своих мучений (настолько, насколько это можно было под Круциатусом) и цепляться за каждую возможность се исправить.

Пусть пытка длится хоть целую вечность, она выдержит ради него!

Отредактировано Bellatrix Lestrange (2012-10-19 01:45:13)

Пытка закончилась, и Беллатрикс уже готова была с облегчением вздохнуть, но вовремя себя осекла. Пусть будет еще одна пытка, пусть будет их еще десяток. Она лежала на полу без движения несколько минут, но они показались ведьме вечностью – каждый миг она ждала, что Темный Лорд снова подойдет к ней и произнесет еще один Круциатус. Но он не подошел, вместо него это сделала Нагини – медленно подползла, словно бы хотела проверить, все ли с ведьмой в порядке. Затем же Беллатрикс ощутила легкое прикосновение к виску, где было самое сильное сосредоточие боли, и от этого жеста змеи, мучение как будто бы стало еще сильнее. Беллатрикс сжалась на полу, на этот раз действительно чувствуя смесь ужаса, отвращения и униженности. Как будто она ниже этой гадкой скользкой твари, ничего не ведающей о магии и жизни. Пожалуй, унижение было бы меньшим, если бы над ней вот так же склонился какой-нибудь маггл.  Женщина замерла, всеми силами стараясь не выдать собственных чувств. Она должна быть сильной для своего Лорда!

Когда змея обвилась вокруг Беллы, женщина едва не завопила от ужаса, но мгновенно себя осекла, надеясь, что ей все-таки удалось не издать ни звука. Ведь это бы так разозлило ее Лорда, так бы опозорило ее саму – еще сильнее, чем сейчас.

Все то время, когда змея была рядом с Беллой, женщина чувствовала себя ни живой, ни мертвой – точно уж какая-то старая ненужная статуя, ожидающая своей участи. И это время казалось целой вечностью. Наконец Темный Лорд что-то прошипел, и Нагини явно нехотя отодвинулась от Беллатрикс, но волшебнице все еще казалось, будто ее обхватывают тугие кольца тела змеи. Глаза Беллы встретились со взглядом ее господина, и почему-то в тот миг ей стало легче – пусть в них все еще был тот бесконечный гнев и пренебрежение, это успокаивало. Ведь это был гнев ее Господина. Мерлин подери, даже это ей в нем нравилось!..

- Встань…

Нагини отдалилась еще больше, и Беллатрикс принялась подниматься на ноги. Медленно, осторожно, всеми силами стремясь не упасть и даже не пошатнуться – просто сделать вид, что с ней все в порядке, хоть и было очевидно, что совершенно не в порядке. Голова кружилась, не хватало воздуха, пересохло во рту и хотелось пить, а каждая мышца тела болела, словно после долгих физических нагрузок.  Каких же огромных трудов стоило не ухватиться за спинку дивана! И все же, когда Беллатрикс снова посмотрела на своего Господина и обнаружила, что он стоит к ней спиной и смотрит в окно, то облегченно перевела дух – как хорошо, что он не видел хотя бы нескольких секунд ее жалких движений!

Затем послышался негромкий, но четкий голос ее Лорда: он приказывал подойти. Беллатрикс сделала несколько слабых шагов в его сторону, ощущая, как дрожат ноги и понимая, что в любой момент они могут просто ее удержать.
И все же ведьма собрала в кулак оставшиеся силы и распрямила плечи – она должна быть покорной, но достойной, дементоры всех подери!

Как только Беллатрикс подступила к своему Господину, он резко шагнул к ней навстречу и грубо схватил ее за руку – Белла едва не вскрикнула от неожиданности, но в следующее мгновение замерла – от прикосновения его ледяной руки по телу разлилось неуместное тепло. Белла невольно вздрогнула.

- Будь сильнее, Белла... Иначе, сильнее буду я…

– Вы всегда сильнее, Милорд. Сильнее вас никого нет и не должно быть, – решительно сказала она, и слова прозвучали не как глупая лесть или заученная наизусть истина, это было изречение искренне верующего в свои слова. Она была уверена, что он это знает, но сейчас, как ни странно, это не волновало ее. Пусть за он накажет ее за них, главное, что она верит, нет, она уверена, что он – самый великий!

Он был совсем близко, и Беллатрикс делала все, чтобы скрыть мгновенно нахлынувшую на нее дрожь. Она просто смотрела в его лицо, слегка склонив голову в знак покорности, но все же стараясь держаться прямо и выглядеть сильной.

И вдруг он мгновенно отпустил ее руку и быстро развернул ее к себе спиной. Белла почувствовала себя безвольной куклой в его руках. Что ж, если ему так нравится…

Его холодные пальцы легки ей на шею, и это было так… Впрочем, не важно как это было. Главное, что он чего-то добивался, чего-то хотел, а ее долгом было это выполнить как можно лучше.

- Физическая боль - ничего, по сравнению с болью моральной... Ты согласна, моя дорогая?

– Да, мой Лорд, – сухими губами прошептала ведьма.

Он прижался к ней плотнее, отчего Белла едва не задохнулась. В тот миг ей стало по-настоящему страшно, впервые за этот вечер. Не было больше ни боли, ни гнева, ни ненависти к себе или это проклятой змее, только – страх. Все-таки она не сдержалась, сломалась.. А что, если он знает? Что, если все понял?

«Конечно, знает идиотка, знает, и сделает все, чтобы ты получила по заслугам», - насмешливо прохрипел внутренний голос.

Но он не сделает этого, конечно, никогда не сделает! Он докажет, что по-прежнему верна ему, и это покажет, что такое наказание совершенно бессмысленно.

- Восстанови милость к себе с моей стороны... - Сделай невозможное.

Мерлин, что же происходит? Почему? Что?...

Так непозволительно близко, и это от этого еще страшнее – не из-за того, что он может ей сделать, а из-за того, во что это может вылиться. Он повернул ее лицо к себе, заставляя смотреть в глаза и, кажется, даже не думая отстранятся. Его руки все еще лежали на ее шее, и вздумай он, ему бы сейчас ничего не стоило просто свернуть ей шею – Белла прекрасно ощущала в его руках невероятную физическую силу. Ведьма все так же храбро смотрела в его глаза, вот только что он видел в ее взгляде?

– Я готова сделать все, что угодно, мой Повелитель. Все самое невозможное, вы только прикажите, и я… – Белла запнулась, почти уверенная, что он ее перебьет, но его голос не прозвучал. – Я пойду абсолютно на все, Господин.

Она склонила голову в знак полного подчинения и попыталась расслабиться, но, конечно же, у нее ничего не получилось.

Беллатрикс была куклой, сейчас она уже в этом не сомневалась. Безвольной, безмолвной и покорной каждой его прихоти куклой, с которой он мог сделать все, что пожелает. И впервые в жизни она не испытывала от этого должного прилива гордости – что ею повелевает ОН, только внезапный прилив грусти и отчаяния. От этого даже почти не ощущался страх, хоть нервы Беллатрикс все еще были натянуты, как струны, и она не менял напряженной позы, внимательно глядя на Темного Лорда. Просто весь страх вдруг потерял любой смысл – не так, как раньше, когда он не мог иметь оправданий, а потому что ему действительно не было места.

Когда Темный Лорд отошел, Белла ощутила, как ее захлестывает пустота, но это было само собой разумеющимся. Но было еще что-то: что-то новое, непонятное и совсем неправильное. А когда Темный Лорд заговорил о слабости и невозможности, она только сильнее сжала зубы. Какая же это слабость, если столько лет только это и придавало ей сил, делало из нее отменного боевого мага, заставляло достигать своей цели, если только из-за этой «слабости» она пережила все кошмары Азкабана и вышла оттуда, имея при себе еще хоть каплю рассудка?  Но Белла мысленно затрясла головой – признать эти мысли значило признать нечто значительно большее, чем просто несогласие и непокорность, а значило осознать, что вся ее жизнь была выдумкой. Нет уж! Он верна своему Лорду несмотря ни на что, и останется таковой до своих последних секунд!

Беллатрикс сжала кулаки и попыталась придать себе самый бесстрастный вид, на который только была способна. Она должна брать пример с него – с самого сильного и мудрого волшебника, и делать так, как говорит он. Если он не хочет, чтобы она проявляла какую-либо «слабость» в отношении его, она и не будет – она и не посмотрит на него так, как ему будет не нравится. (И как-то уж точно справится с бешено стучащим сердцем! Точно справится!).
Он приказал ей молчать, а она и не собиралась что-либо говорить. Зачем? Что она может ему ответить? Он и без ее слов все прекрасно знал – знал о ее безудержном и нерушимом желании ему угодить. Беллатрикс оставалась неподвижно стоять на месте, уже ничего не ожидая и способная лишь на то, чтобы не упускать своего желания вернуть его расположение и собирать для этого остатки воли. Она не сломается, ни в коем случае.

Беллатрикс равнодушно проследила взглядом за Нагини, подползшей к Темному Лорду и открывшей пасть, явно шепча что-то своему хозяину. Волдеморт ответил, и, кажется, на несколько мгновений Белла ощутила исходящий с его стороны невероятный гнев, но, наверное, это было только иллюзией – голос Лорда звучал невероятно ровно и спокойно. Белле почудилось, что он снова дал распоряжение Нагини напасть на нее, но змея только скрутилась кольцами возле Повелителя.

Беллатрикс почувствовала новый прилив страха, когда Темный Лорд приказал ей говорить и с тех пор не сводил с нее взгляда, ожидая слов. Это было крайней степенью пытки – ощущать на себе пытливый взгляд его узких глаз и знать, что они не пропустят ни одного, даже самого малейшего и незначительно движения, что для них будет иметь значение абсолютно все. Куда уж лучше бы он применил к ней еще несколько Круциатусов – кричать ей было куда удобнее, чем рассуждать и пытаться призвать свой разум к порядку. Куда привычнее было прятаться за стеной безумия, опасаясь того, что могли бы показать мысли.

Она попыталась расслабиться, прийти в себя, чтобы не терять бесстрастного вида, и на какой-то миг Белле это даже удалось. Перед глазами появилась мутная пелена, все мыли ушли на второй план, а место их заняла интуиция.

– Я знаю, что я совершила огромную ошибку, и знаю, что нет ей никакого оправдания – конечно же, вы правы, Милорд, и я, как никто другой, заслужила ваш гнев, – Беллатрикс даже удивилась, когда тишину пронзил ее слегка хриплый голос. И на несколько мгновений ей даже показалось, будто это говорит не она, а кто-то другой.

– И этому не может быть никакого оправдания – глупо говорить лишние слова, зная, что они уже не изменят случившегося и не исправят того, что не исправить. Единственное… единственное, что могло бы все исправить – это действие. Я готова даже начать все сначала, лишь бы доказать вам, что верна вам, как и прежде, и эту верность не заменит ничто. И готова пойти на любую жертву ради вас…

На любую жертву, – отдалось в ее сознании, и Беллатрикс содрогнулась от своей мысли. Так уж ли на любую? Есть ли у нее еще что-либо дорогое, от чего она могла бы отказаться? Конечно же, нет, что может быть дороже, чем доверие и милость Лорда? Что может быть лучше, чем ее прежнее положение при нем, по его правую руку, когда он ставил ее в пример остальным Пожирателям Смерти, а Беллатрикс так и светилась в лучах своих триумфов, а ее Лорд криво усмехался, наблюдая за тем, как она упивается его вниманием… Тогда, конечно же, ничего дороже быть не может. Сердце слабо отозвалось на эту мысль легким уколом, но Белла даже не обратила на это внимание. Естественно, в ее жизни не было ничего важного и дорогого ей, кроме Лорда.

– Вы только скажите, и я готова буду сделать все возможное и невозможное… – ее голос сорвался, и Белла глубоко вдохнула, чтобы продолжить, но слова словно бы просто исчезли.   – Я… просто…

Она снова замолчала и беспомощно посмотрела на Темного Лорда. Это длилось всего несколько мгновений, после чего она снова приобрела прежний бесстрастный вид. Правда, на этот раз в темный глазах Беллы блестело все, что она испытывала, и в любую секунду готово было вырваться наружу шквалом неудержимого безумия. Она сама не знала какого – обычно в такие моменты она не принадлежала самой себе, а полностью руководствовалась своей верностью Повелителю, и не более того.

– Я просто хочу служить вам, как прежде, просто принадлежать вам, а вы могли распоряжаться мною так, как того пожелаете…

Прежде Беллатрикс никогда не говорила это вслух, хоть и она, и Лорд, и даже многие другие Пожиратели знали об этом, и это было хоть и нерушимой, но негласной позицией Пожирательницы Смерти.

– Милорд?

Беллатрикс поспешно склонила голову и затаила дыхание, чувствую нарастающее напряжение.